Он командовал войсками Дяди Васи несколько лет. Не сразу согласился. В душе жила боль за погибшего в Чечне сына…

Четыре года после выпуска он продолжал службу в Рязанском военном училище. Никак не отпускали его в войска. Стал комбатом учебной дивизии, а потом ушел в академию. Прирожденный был командир.

После академии молодой офицер сразу стал командиром полка. Дядя Вася сам принял такое решение. Он умел отличать талантливых людей из огромной массы бойцов. Часто двигал через ступени молодые яркие кадры.

Маргелов впервые увидел Шпака на стрельбах. А тот за секунду сделал три выстрела и все в десяточку. Командующий тут же наградил его своими часами.

И опять они встретились на занятиях по физподготовке. Маргелов увидел, что бойцы тренируются. И сразу предложил Шпаку показать пример. И капитан показал…

В декабре 1979 года он взял Кабул с одним полком. Они летели, как туристы, в жаркую страну. Гуляли по столице, изучая место предполагаемых боев. Он улетел в Кабул, не простившись с семьей. Сапоги не успел снять, как в 22 часа его вызвали в штаб.

Оттуда уже на аэродром. И под крылом самолета чужая земля. И понеслась душа десантника в бой. Стремительная атака…нет шансов у противника.  Десантура быстро загнав афганцев в казарму, не подпустила их к технике.

Они ждали, что вернутся домой, а их оставили в Афгане. И долгие 10 лет он служил вдали от Родины. Как часто были моменты, никак не отмеченные в строгих армейских инструкциях.

Горные дороги. Промоины…огромные ямы на узкой каменистой дороге…справа скала, с другой стороны глубокая пропасть. Бандиты размывали дороги, чтобы наши солдаты не могли пройти.

Три дня и три ночи закидывали яму камнями. Пройдет техника? Прошла БМДэшка. Танкист, капитан (солдат не допускали), перекрестился и сел за рычаги. И многотонная машина сползает в ущелье. Ох, капитан, тебе бы орден на грудь. Ты выкарабкался из пропасти.

Опять забрасывали яму бревнами, камнями…Прошел полк. Шпак перекрестился. Все время учились выживать в Афгане.

Командир требовал сохранять солдатские жизни. Не стоят афганские горы мизинца советского солдата. После любой боевой операции шли разборки полетов. Выделяли опыт, обменивались впечатлениями – как против засады в горах бороться.

Они учились горной войне. Выстраивали траншеи из танков, шли гусеница в гусеницу. Так ходят русские охотники в снегах России. Он сам лазал в горах на веревках с узлами. Сапоги скользят по камням, того и гляди, что кто-нибудь улетит со скалы.

На свои деньги закупили солдатам шерстяные носки и кеды. Очень сильно налегали на суворовский принцип – сам погибай, а товарища выручай. Многое из того, что Шпак разработал в Афгане, навсегда осталось в арсенале армии.

Его методику применяли в Чечне – горы были похожими. Он награжден за Афганистан орденом Красного Знамени. В те времена еще были надежды, на спокойный выход из войны. И Героя давали посмертно.

Его машина ушла в промоину. И застряла там. Начав движение, танк перевернулся вверх гусеницами. Экипаж в панике вскрикнул. Шпак рявкнул: «Молчать! Кто первый подаст голос, стреляю на поражение».

В полной тишине через люк вползает грязь. Водитель под команду Шпака заглушил мотор. В приоткрытый люк никак не пролезешь. Вокруг танка стоят люди. Никто не знает, как перевернуть многотонную махину.

Трос, зацепленный за ГАЗ-66, лопнул. Шпак приказывает рыть канаву и вычерпывать грязь ведрами. Пять часов шло странное спасение командира с экипажем.

Но получилось, получилось! Шпак выполз из опрокинутого танка последним. Неписанный командирский закон.

Он вернулся. И уехал в Каунас, к другу. Попал в банкетный зал сразу, как только переступил порог дома. Накрытый стол. Кого-то ждали?

Нет. Это поминали его. Пришло известие, что он погиб в Афгане.

Три года, Шпак командовал 76-й псковской дивизией.

Там он прославился тем, что мог назначить на должность юного офицера, который хотел и стремился научиться работать. Неважно, сколько звезд на погонах. Дивизия Шпака вышла в передовые.

Успешно окончив академию Генштаба, он направлен в 14-ую, а потом и в 6-ую армии. Управляя огромной армией, он по неделе находился в каждой дивизии. Домой удавалось заглянуть нечасто. Зато он мыслил государственными масштабами.

Он знакомился с ситуацией непосредственно на местах. Шла тотальная передислокация армии. Бесконечные проблемы оттеснили на второй план боевые учения. Но первая Чеченская война…Она заставила обомлеть офицера.

Нет, он не был кисейной барышней. Но верил, что границы нормальной жизни удастся сохранить. Он прибыл в Моздок. Где искать виноватых? Десять дней Шпак учил стрелять солдат лично, учил ходить в атаку, снаряжать ленты…

Уехав домой, узнал, что 81-ая и 131-ая бригады вошли в Грозный и сразу угодили в капкан. Несколько ночей не спал генерал. Но его личное горе…оно было рядом… Его сын, мальчик, которого он носил на руках, играл с ним, вернувшись со службы…

Погиб офицер-десантник, Олег Шпак, 29 марта 1995 года. Он с детства знал, что будет офицером. С отцом занимался спортом, а потом уехал учиться в Рязань. У него были сложности в училище – сын генерала.

Он пришел в роту, где учился его сын. Рассказывал долго, как в Афгане тонул в грязи, как учился сам в этом училище, как дрались они на первом курсе, а на четвертом уже стали братьями навек.

Он рассказал, как брали десантники Кабул, как бегал в кедах по горам. И напоследок сказал, что покажет курсантам три упражнения – кто сумеет повторить, едет в отпуск. И вызвал восторг среди курсантов.

Десять метров шел на руках генерал, на брусьях сделал несколько упражнений. Кто-то из курсантов взялся повторить. Но …свалился под смех товарищей. После его отъезда гимнастика стала манией.

Сын был в госпитале, когда его взвод направили в Чечню. Встал с больной постели и уехал с бойцами.

Они встречались в Чечне. Но он был генерал-лейтенант, как сыну быть рядом с таким высоким чином? Всего три дня они были вместе. Через две недели Олег погиб.

Читатель, ты помнишь марш-бросок русского десанта в Югославии? Это сделал Георгий Шпак. За неделю до официального политического решения.
Повторил этот марш-бросок в Чечне через два месяца. Он вывел в бой батальон десантников, дислоцирующихся в Каспийске. На несколько часов опередили Басаева и Хаттаба, войдя в Ботлих.

Шестнадцать раз он выезжал в горячие точки лично. Он брал под свою защиту умных, и умелых офицеров, которые отказывались выполнять дурные приказы. Шпак требовал беречь бойцов.

Тяжелый груз лежит на сердце Георгия Шпака. 6-я рота псковских десантников. Он не прятался от родителей. Их горе – было его горем. Десантники не умирают, говорил он им, – они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся Олег… Шпак не посчитал достойным прятать от войны своего единственного сына.